Джульетта

Джульетта

Вернулась осень, с ней прохлада, –
желтеют листья – красота!
Писать стихи пора, что надо!
И лучше с раннего утра.

За стол уселся – размышляю, –
в какую сторону пойти,
стрелу словесную направить, –
какие цели поразить?

Или предаться позитивам,
чтоб восхищенье передать! –
Пришедшей осени мотивы,
на струнах лирики сыграть!

А почему и нет? – Не сложно,
листву заметив, закружить! –
Побыть и дворником немного,
с метлой за ветром походить!

Смести листву и вновь увидеть,
что путь завален, – пустой труд,
принять с улыбкой и забыться, –
припомнив, – молодость вернуть!

Событья прошлые представить, –
любовь в одеждах октября,
что впрямь была, иль показалась, –
того не знать уж никогда!

Легко пропеть, слагая строки!
И нет особо труда –
наворотить поэму, вспомнив осень
в декаде первой октября.

Пусть не сбылась, – была недолгой!
Но всё ж оставила следы
любовь осеннего простора –
во храме светлой красоты!

Был старше я почти что на три года,
ей мог бы мелочи прощать, –
не смотреть на вещи строго,
ревнивый пыл свой укрощать!

Её я встретил и поверил,
что лишь она – моя судьба!
Срывались внутренние двери, –
открылась радости душа!

Штормили ветры настроений,
преобладала верности струна, –
других не видел, – не смотрел я,
милее всех была она!

Её Джульеттою прозвал я,
поверив искренним словам, –
по крайне мере, – так казалось,
я с нею вместе воздыхал!

Хотелось быть героем книжным, –
я в мыслях подвиги свершал!
Желал Джульетту чаще видеть, –
как мог, всегда её встречал!

Бродили осенью – мечтали
среди тождественной листвы, –
в углу домашнем обнимались,
ко страсти искренней пришли!

Свершилось чудо! – Распалялись,
взаимный ощущали пыл! –
Ни дня почти не расставались, –
союз волнующий штормил!

Её родители прознали!
И недовольство проявив, –
меня, спеша, предупреждали, –
о негативе заявив!

Не подходил я им по рангу
в их понимании сплошном, –
я был их дочери не равным,
с их точки зрения жлобов!

Её отец, как маршал гневный,
со мной беседу проводил, –
слова выстраивал он нервно,
с кавказской удалью пылил!

Его я слушал, но без страха!
Уже владел я карате! –
Мог постоять я и без драки, –
держал я волю в кулаке!

Он от излишества сдержался!
Мои костяшки разглядел, –
понизил тон свой генеральский,
почуял, что не одолел!

Я вызов принял, и продолжил
с Джульеттой время проводить!
Отец её – не успокоенный,
супротив атак не прекратил!

К моим родителям с женою
вояка пылкий приходил, –
наплёл он сплетен на три воза,
пустые факты приводил!

Мужик, как баба распалялся, –
пыхтел как старый самовар,
почти что танком не взорвался,
морали нервный генерал!

Он утверждал, что наркоман я, –
судьбы никчемной рядовой!
Родителей моих пугал он –
гранатой речи шумовой!

И что я склонен напиваться,
и сплю на лавочках бухой!
Нашел таки он информацию –
со слов придуманных молвой!

Мой круг общения широким,
тогда был с разными людьми!
И может быть, попутал кто-то, –
меня плохим определил!

Всё может быть, но достоверность
всегда с годами победит! –
Никто не вправе водить сплетни,
тем более в годах мужик!

Сегодня я смотрю с улыбкой
на вездеходного отца, –
что дочь спасал в скупых попытках,
сливая грязное в меня!

Тогда печалился я, всё же
любить с надсадой продолжал!
Но чувствовал под кожей, –
внутри обиду ощущал!

Я был хоть молод, но опасен!
И старших мог я задавить!
Я бил обидчиков, но как же
с отцом любимой поступить?

Конечно скушал я пилюли
и тему позже приглушал, –
не разбирался в глупой мути,
любить Джульетту продолжал!

Род Капулетти я не принял, –
не собирался уступать!
Я предложил всерьёз любимой
на мненья старших наплевать!

Она почти что согласилась! –
Встречались тайно мы тогда, –
врала родителям, – спешила,
на час свидаться – полтора!

Отец её прощал, однако,
наверно, дядя – проследил!
Решенье принял, и собравшись,
семьею из Вероны укатил!

Уехал в горы, ближе к морю, –
там спрятал дочку от меня!
Но для любви не отыскать препонов, –
сорвались планы у отца!

Джульетта ездила к подружке, –
жила в то время у меня.
И было нам вдвоём не скучно, –
рождалась вроде бы семья!

И было радостно – привольно!
Шпионский теплился союз,
махнувший на приём отцовский,
его нарушить стойкость уз!

Как не старался рьяный папа,
не смог упрямец победить!
Пусть редко мы встречались,
любовь смогли не утопить!

Писали письма, – я на почту
ей регулярно отправлял, –
любил и развивал заочно
эпистолярный жанр.

Мечтали в письмах, – вели споры
о мире в целом и любви!
И ждали встреч в огнях Вероны, –
просили милостей судьбы!

Пришла беда, – а может радость?
Джульетта ощутила плод! –
Я предложил жениться сразу,
решенье ей не подошло.

Спросил её: «Но почему же,
желаешь сделать ты аборт?»
Она сказала: «Будет лучше,
пока пожить вдвоём ещё!»

Аборт! – Убийство совершили
за два примерно дня!
И вновь шпионами зажили,
встречались редко, – иногда!

Разлука, – вновь объятья!
И так два года – и спустя
прозренье вышло неприятным,
тогда подумал как-то я, –

«А мой ли был тот плод зачатья,
ребёнок был ли от меня?»
С такою мыслью я попался, –
на недоверии зависал!

В том городе она училась, –
могла возможно пошалить?
Вот потому не согласилась,
скорее замуж выходить!

Я доказать не мог измены, –
по-волчьи чуял – всё ж подвох!
Стал пропадать я в подозреньях, –
к тому же прежде был урок.

Застал Джульетту со студентом!
Ещё в Вероне она шла
под ручку с ним и комплименты, –
его, как видно, приняла!

Я наблюдал, как хищник зорко!
Разбор устроил по пути!
Затем простил её, но долго, –
досаду годы поносил!

Увы, Джульетта – не из пьесы!
Отец её был – прототип,
напоминал того он Капулетти, –
страны советской командир!

Увёз дочурку в край далёкий!
Союз наш папа разбивал!
Видать имел паскудный опыт, –
вперёд смотрящий генерал!

Князька желал, а может, лорда,
хотел в зятья он получить! –
Не захотел, с угрюмой рожей
меня отбросом откатил!

Не подошёл я роду Капулетти, –
пацан простецкий не для них!
Вот потому кровинушку – Джульетту
спасал упрямый богатырь!

Рога поставил между нами, –
развёл дороги по стране!
И что в итоге? – Мы расстались!
Не вышла пьеса – по клише.

Самоубийств не совершили!
И слава богу, – что прошло!
Она уехала к столпам столицы, –
в Вероне жив я до сих пор.

Когда расстались, – я попался,
меня мурыжили менты!
За глупость нервы потрепали,
но не попал я под суды!

Чему и рад я несказанно,
что участь эту обошёл –
в системе издавна поганой,
набитой дуростью козлов,

что люд за звёздочки толкают, –
на зоны тянут простаков,
надев мундиры забывают, –
что совесть выше всех погон!

Подставы делают задорно, –
взахлёб хвалятся средь своих,
как обдурили пацана простого, –
сломали парню, суки, жизнь!

В довольстве жрут затем пельмени!
И с водкой давят шашлычок! –
Справляют гулко дни рожденья, –
бухают черти круглый год!

Взрастив детей, – им ищут в пару
звездой повыше из ментов! –
Гебисты тоже им по нраву, –
особо нынче под пятой!

Желают выйти выше люда,
чтобы народу диктовать! –
Династии в семье пестуют, –
вопросы шкурные решать!

Тому кремлёвский показатель, –
там самый главный лицемер,
что служит нынче мафиозной банде, –
даёт паскудника пример!

Народным вроде интересам
они все призваны служить!
А что на деле? – Всем известно, –
идут зады свои пушить!

Пробрался в трону, – не прогонишь!
Так и по всей теперь стране, –
чины прибрали мафиози,
примеры взявшие в кремле!

Монтекки всюду с Капулетти
ведут подпольную вражду!
Страдают взрослые и дети, –
затеяв нынче вот войну!

И со времён Уильяма Шекспира, –
что изменилось? – Ничего!
Повсюду нравственные дыры
наводит мерзкое жлобьё!

Любви мешают, – портят дружбу!
В карьерных промыслах шустрят!
Любви не зная в мир окружный,
привносят низменный свой взгляд!

В свои разборки людей тянут, –
на бойнях гибнут простаки!
Сюжетов прошлого не зная,
поддавшись проискам судьбы!

На совесть давят разделяя! –
Единство божье подменив, –
свои знамёна понимают,
враньё под ними утвердив!

И выдают за цимус достижений –
успехов жалкую стряпню!
Кричат о помощи нетленной,
украв огромную деньгу!

Жилища строят погорельцам,
их обделивши до того! –
И выдают шумихой воскресной,
представив волею святой!

Так вот с Джульеттой разошёлся! –
К ней недоверье испытав,
другой я женщиной увлёкся, –
обрёл с ней высший идеал!

И не забыл Джульетту я конечно!
И вспоминаю иногда и об отце,
что был призванием военный, –
и склочник глупый по судьбе!

Затем был призван я на службу,
в трудах военных побеждал!
Стихи писал и в самых лучших –
любовь к высотам поднимал!

28 сентября 2023

Аудиоверсия:
https://musicproia.ru/audiostixi-681-690/
или
https://musicproiavit.ru/audiostikhi-681-690


© Николай Гончаров, Дом Поэта, 08.01.2025
Свидетельство о публикации: O-LL № 936629242

Добавить рецензию

Защитный код
Обновить

Дом Поэта в соцсетях

vk32 f api i inst tt ya you telegram