Врывается весна
в дома врывается весна!
Влетает воздух с ветром свежим, —
спешит рассветная пора!
Пернатый хор сопровождает
её порывы — небосвод
лучи по свету рассыпает, —
весна блистает и цветёт!
Солист высо́ко тянет ноту, —
взорвал округу соловей!
Его поддерживают сходу
хористы тут же из ветвей.
И мир кружится и взлетает,
на крыльях высится мечты! —
Настрой весенний поднимает
до невозможной высоты!
Я счастлив тем, что ощущаю,
природы вижу перелёт, —
с зимой дождливою прощаюсь,
душевный чувствую восторг!
На струнах прошлого играю
и вижу нынешний восход —
я счастлив тем, что понимаю —
весна плохое разметёт!
Беру примером оптимизма
вокруг летящую весну, —
слова отыскиваю свыше,
тяну их к белому листу.
Компьютер верно помогает,
машина будто бы жива, —
меня построчно понимает
в собранье полного стиха.
Кладу я строфы кирпичами,
пытаюсь здание сложить.
И в час-другой — по окончанью
могу представить его вид.
Всех приглашаю! — Заходите!
Открыла двери вновь весна! —
Читайте, слушайте — живите
в просторах светлого стиха!
От первых строчек не сверните, —
а там, гляди, и увлечёт
мой натиск искренних событий,
настроев радостный полёт!
Вчера печаль — восторг сегодня! —
Нельзя иначе восходить!
Жизнь — не лощёная дорога,
судьба подвохами грозит.
За светлым обликом унынье
вдали мелькает иногда,
готовит мрачные событья,
сгоняет тучи в небеса.
И что поделать? — Не сдаваться!
Таить надежду на себя!
И верой светлой восхищаться,
идти уверенно всегда.
И осторожность соблюдая,
шагать настойчиво в пути, —
всё время трезво рассуждая,
хмельные выписать стихи.
Нельзя весной остепениться,
за грань эмоций отойти, —
от чувств высоких удалиться,
не спеть мелодию весны!
Настрой лирический бунтует,
из прошлых выдумок пришёл, —
обманом лёгким торжествует,
напомнив снова про любовь.
Конечно есть она на свете,
пусть мимолётная была, —
следы оставила — согрела,
приходит в память иногда.
Весна тревожит — вспоминаю,
как я восторженно любил, —
и будто в небо улетая,
стихи лиричные строчил.
Казался облик достоверным, —
я устремлялся только к ней,
спешил вначале без сомнений,
затем немного охладел.
Настрой вчерашний поубавил —
событья, выставив вопрос,
меня к решеньям призывали,
вернулся разум — с ним расчёт.
Я посмотрел трезво́ и тихо,
спокойно факты разложил, —
увидел худшую картинку,
чем я придумал — накрутил.
Весны согнал очарованье, —
взяла реальность удила.
И что казалось — улетало,
сошло под скальпелем ума.
Я разобрался и, остывши,
обман любовный отогнал, —
реальность явную возвысил,
и не сходил уже с ума.
Влеченье юное заметил,
порыв инстинкта отделил, —
осталась выдумка — осела
и охладел начальный пыл.
Признаться сразу не хотелось,
что похоть в дебри завела. —
Я врал всё так же и умело
развод готовил не спеша.
Нашёл я доводы и притчи
вливал ей в уши издали́, —
я не хотел ударить сильно
в цветах чарующей весны.
В осенний день намного проще,
я думал, было б оборвать! —
Тянул и мучился — и в строчках
унынье часто повторял.
Она читала — удивлялась:
«К чему вдруг так вот горевать?
Весна на улице — давай же! —
Восторги нужно разливать!
Утраты осенью опишешь.
Сейчас — рассветная пора! —
Картинку, писанную свыше,
приносят в души облака.
Оставь вчерашние сомненья, —
зима унылая прошла,
влекут весны, витают обольщенья…
Любви — прекрасная пора!»
Её послушал улыбаясь, —
не стал я даже намекать,
что чувство прошлое пропало,
не будет снова увлекать.
Былой восторг исче́з вдруг,
слова остались на слуху,
её расстроить не хотелось, —
тянул я грустную судьбу.
В другую сторону секретно
глазами рыскал и молчал, —
её обидеть не хотелось,
союз пока не разрывал.
И лето скоро пролетело,
пришла прохладная пора, —
тянул я так же и умело
скрывал признание тогда.
Срывала осень листья клёна
напротив нашего окна, —
дожди пошли и удалённо
мелькала зимняя пора.
Пейзаж унылый ещё больше
моё признанье уводил.
И как себя бы не готовил, —
не шёл я грубо на разрыв.
Опять тянул я выжидая,
когда наступит тот момент,
чтоб смог я нити обрывая,
поставить точку наконец.
Устал я лгать, — но жалость
мне не давала ей сказать —
всё время что-то лепетал я,
и продолжал умильно врать.
И вдруг развязка получилась:
другую встретил, — обомлел,
почувствовал, — влюбился,
роман осенний завертел.
Я упивался свежим пылом,
часов почти не наблюдал, —
забыл о прошлой — нелюбимой,
предался чувству и стихам.
Она нас встретила случайно, —
без слов покинула меня,
оставив в памяти прощальный,
взгляд уходящей навсегда.
И до сих пор забыть не в силах,
его я вижу пред собой —
весной и осенью дождливой,
слегка наполненным слезой.
И вновь мне кажется, — любил я,
и зря расстался тогда с ней,
ушедшее вернулось — возродилось,
меня тревожит каждый день.
Вернулся облик романтичный!
Стихи опять пишу о ней, —
хотя не раз уже женился,
реальность вижу перемен.
Пусть я не тот юнец, однако,
никак отвлечься не могу —
со мной она в обед и завтрак,
и ужин с ней я провожу.
Весенним призраком приходит,
чарует снова день и ночь!
О, как бывает, нынче горько —
тоску порой не превозмочь.
Сегодня чувствую, — уверен:
я с нею счастлив тогда был! —
Считаю главною потерей
её среди утрат других.
Весны мелодия чарует,
порывом прошлым увлекла, —
стихами юность памятует,
мне дарит светлые слова.
Уже ошибку не исправить, —
прошло так много лет!
И к сожалению не знаю:
в ней нынче тот ли человек?
Быть может, мне теперь чужая,
и не найду опять я слов,
чтобы всерьёз признаться, —
вернуть ушедшую любовь.
Союз создать и восхититься,
войти и снова повторить —
ту реку первого событья,
когда хотелось полюбить!
Когда придуманное чувство,
манило похотью сильней,
чем даже музыка — искусство
тех упоённых дней!
Я мог оставить стихотворство,
чтобы скорее побежать, —
прийти заманчивым настроем —
её словами убеждать,
что непорочное влеченье
высоким к ней я испытал, —
её почти уже невестой
в реестр духовный записал.
И впрямь вовсю тогда казалось, —
что вот он — милый идеал,
из книг пришёл в реальность, —
период сказочный настал!
Читал стихи ей — упивался, —
в морях мечтаний пропадал
и вместе с нею восхищался
событьем радостных начал.
Я говорил восторженно и пылко, —
устроить счастье обещал!
И словно конь я бил копытом, —
признанья искры рассыпал!
И каждый вечер на свиданье,
срывался, словно бурелом —
земля летела с отставаньем,
не поспевая за конём.
Я звёзды выучил — планеты,
названья сыпал и дарил! —
И в честь её назвал комету,
которой даже не открыл!
Она с улыбкой предавалась
мои настойчивым речам! —
Стихи Асадова мне открывала,
ей Евтушенко я читал.
И Лермонтов нам был по нраву.
(Его я с детства уважал —
равняя с Пушкиным — читал ей,
цитаты часто повторял!)
И пел я «Битлзов»! — Маккартни
тогда успешно подражал, —
тянул аккорды по гитаре
и «Yesterday» я исполнял.
Она грустила и вникала, —
брала лирический настрой,
в ночи мне тихо подпевала, —
слагалась нежная любовь!
И допоздна мы целовались
в беседке круглой под луной,
союз, как будто бы рождался, —
духовный высился настрой.
Любовь, казалось, восходила, —
влекла вселенская мечта!
Мы в дальний космос уходили, —
терялась в облаке земля.
Её стихами завалил я, —
писал их лихо с кондачка, —
несли восторженно событья,
сходили будто мы с ума.
Её родители ругали, —
пытались встречи сократить,
но всё равно мы вечерами
могли их за нос обводить.
Подружка в этом помогала,
её звала, как будто бы к себе, —
мы встречи снова продолжали,
любовь открывши по весне.
А через время плотью слились! —
Восторг телесный испытав,
на век, казалось, обручились,
союз добрачный воскресал.
Но вдруг заметил, — остываю,
теряю пылкости задел,
когда любовь мне показалась,
с ума сводила каждый день.
И может быть, сегодня так же,
как в ту остыну я весну? —
Никто вовек мне не подскажет:
всерьёз ли — вновь её люблю?
18 февраля 2024
Аудиоверсия:
https://musicproia.ru/audiostixi-731-740/
или
http://musicproiavit.ru/audiostikhi-731-740
© Николай Гончаров, Дом Поэта, 23.12.2024
Свидетельство о публикации: Y-PW № 583990421
Нравится | 0
Cупер | 0
Шедевр | 0
